Fahrenheit, придерживаясь сюжета Fahrenheit: Indigo Prophecy Опции

[Mooshmoola]

Надеюсь, что я не единственная поклонница сей игры, обитающая на этом форуме, поэтому осмелюсь выставлять на всеобщее прочтение-обозрение свой рассказ, который уж очень не хочется называть фанфиком.
Начнем, пожалуй?


Фаренгейт.

Вещи вокруг нас совсем не те, чем кажутся. Мы думаем, что знаем окружающий нас мир, но на самом деле видим лишь внешнюю сторону, то, чем всё кажется. Я был таким как ты, я верил в человечество, газетным статьям, телесериалам, политикам, книгам по истории. Но наступил день, когда мир дал мне по морде, и у меня не осталось другого выбора, кроме как увидеть его таким, какой он есть. Меня зовут Лукас Кейн. Я расскажу свою историю.

Пролог
Все началось в месте, казалось бы, совершенно неподходящем для чего-либо экстраординарного. Обыкновенная забегаловка на окраине Нью-Йорка, настолько обыкновенная, что ее не выделишь из числа многих даже в этом районе. Почему именно эта закусочная, более, того – ее туалет, стал своеобразной сценой для небольшой трагедии с тяжелыми последствиями? То была воля рока, судьбы – а может, просто случайность.
Туалет как туалет, ничего более прозаичного и быть не может. К стене крепились писсуары, отделенные друг от друга темно-бордовыми перегородками; кабинки из точно такого же материала. Пара раковин, зеркало, покрытое грязными разводами, швабра и мусорный бак в углу. Незатейливая обстановка. В туалет зашел мужчина среднего возраста, на минуту остановившийся у зеркала, чтобы поправить очки на переносице и пригладить волосы ладонями так, чтобы не было видно проплешины на макушке. Оставшийся довольным своей внешностью мужчина подошел к писсуару и занялся, собственно говоря, тем, зачем пришел. Но в комнате присутствовало также второе, вернее, главное действующее лицо.
Дверь крайней левой кабинки была закрыта, как другие, но она не была пуста. Молодой мужчина, зажав в правой руке окровавленный столовый нож, бессмысленным взглядом буравил потолок, запрокинув голову. Его тело трясло крупной дрожью, глаза закатились; ножом он вырезал на своих же запястьях непонятные узоры. Кровь тяжелыми каплями скатывалась по рукам и собиралась в лужицы на кафельном полу.
Тем временем мужчина, справивший свою нужду, снова вернулся к зеркалу и принялся мыть руки. Он не видел в зеркале, как дверь крайней кабинки открылась, и оттуда нетвердым шагом, словно кто-то невидимый дергал за ниточки, такие же невидимые, вышел молодой человек. В руках он все так же уверенно держал нож, и казавшееся неизбежное стало действительно неизбежным. Несчастный обернулся, насторожившись, но с его губ не сорвалось и крика. Резким, поразительно точным для предыдущих движений убийцы рывком тот ударил мужчину в область сердца, чуть оттолкнув от себя. Очки съехали на нос, мужчина выпучил глаза; на губах начала пениться кровь. Он упал на спину, ударившись головой о холодный пол, и еще был жив какое-то мгновение. Но у него не осталось и шанса. Убийца буквально сел на тело жертвы и нанес еще два точных удара в районе сердца. Он выглядел одержимым, словно его тело и не принадлежало ему. Пару секунд взгляд еще оставался бессмысленным. Всего пару секунд.

Глава 1

Перед глазами густой завесой парил туман, испарившийся за секунду. Прямо передо мной на полу лежал мужчина, чуть приоткрыв рот; лицо его было измазано кровью, а я – я сидел на нем, сжимая в руках окровавленный нож. Резко вскочив, я выронил его и на подкашивающихся ногах прислонился к стене, с ужасом глядя на тело мужчины. На его одежде растеклась кровь, она же собиралась в темно-бордовую лужу на полу. Я посмотрел на свои руки, надеясь, что это все мне просто показалось. Их жгло огнем, а увиденное заставило меня издать полувсхлип-полустон, непонятный звук. "Это…это я сделал?» Мои запястья были изрезаны, без сомнения, тем же ножом, которым я убил несчастного мужчину. В том, что это сделал я, не было сомнения. «Что? Что же я наделал?! » - я закрыл лицо руками и тут же убрал ладони от щек – они были все в крови. «Я…я не хотел.…Все было как во сне, словно во сне!» - в отчаянии я попытался вспомнить все, что произошло до того, как я очнулся минуту назад.
Этим вечером я зашел в кафешку по пути домой: после работы мне нужно было заехать к одному знакомому и завезти ему документы. Затем я решил поужинать в ближайшей закусочной, заодно немного расслабиться. Народу было немного, я был почти что один, так что ничто не мешало мне читать. «Значит, я ел, читал, а потом…» - от внезапного воспоминания меня бросило в дрожь. «Потом в закусочную зашел полицейский! Меня же могут заметить, нужно сматываться отсюда как можно скорее!» Я судорожно принялся шарить взглядом по туалету, стараясь избегать тела мужчины, как вдруг понял, что, как бы глупо это не звучало, главной уликой в этом деле был сам труп несчастного. Преодолевая отвращение и внушая себе, что это все скоро закончится, я оттащил тяжелую тушу в кабинку и, с трудом усадив его на туалете, захлопнул дверь кабинки. Положение улучшилось на чуть-чуть, но чувствовал я себя прескверно. Тем не менее, поняв, что устраивать сеансы самобичевания и пытаться осознать произошедшее мне придется дома.
На плитке еще оставалась кровь, растянувшаяся длинным следом до самой кабинки. Я схватил швабру и неумело, дрожащими руками кое-как затер кровавые разводы, по-моему, сделав еще хуже. Посмотрев на руки, к горлу подкатила тошнота – узоры на коже кровили, зудели и нестерпимо болели. Я настороженно прислушался и, решив, что у меня есть немного времени, подошел к раковине и посмотрел на себя в зеркало. Казалось, что глаза, до того бывшие темно-карими, стали совсем черными и ввалились в глазницы; по щекам была размазана кровь – то ли моя, то ли убитого. Включив холодную воду, я подставил под нее руки, с остервенением начал тереть лицо и кожу запястий, не обращая внимания на обжигающую боль. Наконец, почувствовав себя немного уверенней, я окинул взглядом туалет и увидел злополучный нож, валяющийся возле писсуара. Только запрятав его в сливной бачок, я решился выйти в зал забегаловки.
Официантка сидела за стойкой, щебеча о чем-то с пожилым копом. Я постарался не смотреть в их сторону, и тут же сел за свой столик. Через силу впихнув в себя несколько ломтиков картошки фри и запив эту гадость колой, я обратил внимание на кружку с недопитым кофе, черт знает как оказавшуюся на моем столике. «Я ненавижу кофе. Значит, я был не один. Но кто еще мог быть со мной?» Я закрыл глаза и опустил голову на руки, дав себе немного времени подумать.
Я переставляю ноги так странно, словно мной кто-то управляет. Все словно снято в негативе. Картинка меняется – в полной темноте зажигаются тысячи свечей, странный мужчина в балахоне с капюшоном идет точно так же, как и я. Его рука сжимает воздух, как я сжимаю нож. Он бьет воздух прямо перед собой, словно разрезая его – я убиваю мужчину. Все снова меняется – девочка, ребенок, короткие темные волосы и почти черные глаза. Она протягивает мне руку…
«Чёрт!» - я резко открыл глаза, судорожно зарывшись в карманах. Теперь я понял, что это сделал не я – но никто больше этого не поймет. «Пока полицейский не всполошился, нужно уходить, как можно скорее». Я бросил деньги на чек с указанной суммой и быстрым шагом вышел на улицу. Снег валил сильнее, чем вчера, холод стоял зверский – я сорвался на бег, заметив припаркованное на углу улицы такси. Слава Богу, оно было свободным – лишь водитель от нечего делать переключал радиостанции. Когда я сел в теплый салон, он коротко спросил:
- Вам куда?
- Бруклин, пожалуйста, - выдохнул я, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза.
- Отличный район, между прочим, - пробормотал таксист, вырулив на дорогу.
Мне просто надо было добраться домой, просто оказаться в своей квартире за закрытыми дверями, в безопасности. Тогда у меня было бы время подумать и понять, вникнуть в произошедшее. Только на подъезде к дому я понял, что оставил в закусочной свою книгу. «Буря» Шекспира. Мне ее подарил Маркус, мой брат – обидно было потерять такую вещь. О том, что она могла бы стать одной из главных улик, я не подумал.

[LLilian]

Mooshmoola, я играла в эту игру. Язык у тебя хороший, но ты пересказываешь события игры. ) Я надеюсь ты добавишь какие то свои идеи?

[Mooshmoola]

Llilian, поскольку меня не совсем усьраивает некоторые моменты игры, что-то свое добавится. Но все-таки я задумала этот рассказ почти схожим с сюжетом, чтобы те, кто играли, могли пережить те события заново, а те, кто не играл, просто наслаждался развитием событий.
Чтобы не вызывать каких-то сомнений уточню, что оригинальгые произведения с собственной идеей я также сочиняю. Если что, могу привести пример.

[Mooshmoola]

Не читаемая тема, ну да ладно. Попытка не пытка


Глава 2

Спустя пару часов после произошедшего в закусочной убийства на улице стало еще холоднее; начался буран. У входа в закусочную нетерпеливо переминались с ноги на ногу, пряча красные носы в воротники, двое полицейских. Судя по недовольным лицам, на пронизывающем ветру они ожидали кого-то, а может быть, смотрели за машинами, припаркованными на всем пространстве дороги возле закусочной. Мужчины молчали, тишину наполнял лишь свист январского ветра, гуляющего между домов, но молчание их было недолгим. Свет фар прорезал метель, и у обочины остановилась чересчур яркая для зимнего Нью-Йорка машина. Из лимонно-желтого ягуара вышли мужчина и женщина, известные как следователи-напарники из департамента полиции Нью-Йорка. Афроамериканец, что можно было понять, если рассмотреть поближе его лицо, жаловался своей напарнице, слова его были почти не слышны.
- Ну почему эти психи всегда ждут начала моей смены, а уж только потом начинают друг друга убивать? - мужчина недовольно поморщился, добавив, - И почему обязательно ночью?
Женщина, обреченно покачав головой, ответила:
- Тайлер, в Нью-Йорке каждый день убивают кого-нибудь. Этот город слишком большой, - голос говорящей был усталым, чуть хриплым.
- И ведь во время моего дежурства? Это действует мне на нервы.
- Давай пойдем вовнутрь? Тогда я не умру от холода, пока буду слушать твое нытье, - миролюбиво предложила полицейская и, не дожидаясь ответа, направилась к входу в заведение.
Мужчине не оставалось ничего другого, кроме как последовать за напарницей. Однако у самых дверей девушка остановилась, задумчиво глядя сквозь прозрачные стекла, чуть залепленные снегом, задумавшись о чем-то своем. « Столько раз я выезжала по вызову на убийства, но с каждым разом смерть человека потрясает. К ней нельзя привыкнуть – может, я просто научилась жить с ней бок о бок?» - мысленно спросила саму себя женщина, - « Но почему тогда сейчас я чувствую себя как-то странно? Впрочем, это наверняка из-за холода и двух бессонных ночей. Нужно заканчивать с ночными дежурствами», - из задумчивости девушки вывел голос напарника:
- Карла, если ты останешься здесь, то превратишься в ледышку. Может, зайдешь, и мы осмотрим место преступления вместе?
- Конечно, - коротко ответила полицейская, и, переступив порог, оказалась в душном зале закусочной «У Джо». Тайлер, махнув рукой облокотившимся на барную стойку коллегам, пошел к ним, чтобы поболтать и подождать, пока требовательная напарница обсудит что-то с полицейским, нашедшим труп в туалете закусочной.
- Тайлер, дружище, ты выглядишь как мертвец! – воскликнул усатый мужчина в форме, приятельски хлопнув вошедшего по плечу.
Тот недовольно повел плечами, ответив:
- Я не сплю нормально уже которую ночь. А Карла просто считает своим долгом вытащить меня из теплой постели и отправиться на вызов. Впрочем, это моя работа, - справедливо рассудил мужчина, и трое продолжили разговор.
Тем временем женщина, узнав в полицейском Маккарти, пожилого мужчину, работавшего в отделе по этому району, поинтересовалась:
- Как дела, Маккарти?
- О, здравствуйте, инспектор, - мужчина говорил медленно, чуть растягивая слова. Его речь нетерпеливо оборвала Карла:
- Ну, что здесь произошло?
Поняв, что придется говорить много, так как требования инспектора Валенти были известны многим, и вовсе не как что-то хорошее, коп тяжело вздохнул и приступил к рассказу:
- Я нашел труп в туалете, в кабинке, когда как раз собирался уходить домой. Я частенько захожу в эту закусочную после работы – Кейт готовит потрясающий кофе, и я не прочь провести тут вечерок-другой.
- Есть подозреваемые? – снова перебила полицейская, которой, судя по всему, требовалась наиболее содержательная часть рассказа, а никак не поверхностные повествования старика, который то и дело начинал заговариваться.
- Можно сказать и так, - согласился мужчина, - Один человек покинул кафе, прежде чем труп был обнаружен. Он выглядел подозрительно, - поделился своим мнение мужчина.

Валенти задумчиво кивнула – кто мог быть убийцей, кроме подозрительного мужчины, в срочном порядке покинувшего кафе. Начало паззла казалось слишком очевидным, а потому девушка решила выяснить детали.
- Чем был убит мужчина? - вопрос звучал так обыденно, словно она спрашивала, с чем были белые пончики, сиротливо лежавшие на тарелочке.
- Судя по характеру ранений, ножом. Но я бы дождался результатов медэкспертизы, - ответил Маккарти, потерев руками красные, уставшие после долгого дня глаза. – Может быть, это был столовый нож – других тут вроде как нет.
- За каким столиком сидел подозреваемый? – быстро перешла с одной темы на другую следователь, - Он долго находился в закусочной?
- Он сидел вот за тем столиком, - Маккарти развернулся и показал рукой на предпоследний столик у окна. На нем оставались тарелка и пара стаканов, и Валенти приняла решение оставить старика в покое и направиться осматривать тот самый столик и, собственно говоря, сам труп, как вдруг внимание ее привелкла сгорбленная фигурка в розовом халате - официантка. Та сидела за одним из столиков, уронив голову на руки.
Проследив за взглядом Карлы, ее собеседник сообщил:
- Это Кейт, официантка. Она все еще в шоке после случившегося.
- Понятно. Я допрошу ее, а ты можешь идти. Маккарти, спасибо за помощь.
Полицейский, помявшись с полсекунды, попросил негромко:
- Инспектор, вы не могли бы быть с ней помягче? Повторюсь, она еще не оправилась от шока. К тому же, когда закончите, позовите меня. Я волнуюсь, и возьму на себя ответственности проводить Кейт до дома.
Валенти, скрыв улыбку, кивнула.
- Конечно. Спасибо за помощь, Маккарти, - полицейская направилась вглубь заведения, на ходу приветственно кивнув коллегам и указав Тайлеру на вход в уборную, - Отвлекись, напарник.
Старший инспектор Валенти давно разработала для себя план работы при любом выезде, особенно это касалось убийств. Сначала женщина осматривала место преступления единым взглядом, не прикасаясь к деталям, и лишь потом принималась разбираться и вникать в даже самую неприметную деталь, искать зацепки и подтверждения своим гипотезам. Вот и сейчас, остановившись у зеркала, инспектор окинула взглядом помещение и, не удержавшись от подробностей, произнесла, обращаясь не только к себе, но и к напарнику, также зашедшему внутрь:
- Труп мужчины в кабинке, но его туда затащил убийца – на полу явно виден кровавый след, - Валенти прошла в центр уборной и, присев на корточки, внимательно осмотрела пол, - А вот тут погибший был убит – подозреваемый затер кровь чем-то, но она въелась в швы между плиткой. Тайлер, скажи Гаррету, пусть он возьмет образцы крови на анализ, - скомандовала девушка, переместившись к швабре, на которой внимательная полицейская заметила кровь.
Напарник кивнул и, что-то проверяя в КПК, вышел из туалета. Карла, осмотрев швабру и убедившись, что следы были затерты именно при помощи нее, хотела было приступить к осмотру трупа, но внимание ее привлекли следы крови в месте, где ее, по логике, не должно было быть. Крайняя кабинка, дверь которой была распахнута, была пуста, но на полу ее были две лужицы крови, словно кто-то, сидевший внутри, уже был ранен. «Убийца был настолько неопытен, что порезал сам себя?» - удивилась инспектор, и, не глядя, снова попросила напарника напомнить некому Гаррету о пробах крови. На этот раз отозвался сам Гаррет, усатый мужчина, заглянувший в уборную, дабы убедиться, что девушке не требовалась помощь.
- Я все сделаю, Карла. Результаты будут в твоем кабинете, - мужчина решил подождать, пока поле его будущей деятельности освободится, и вернулся в зал.

Наклонившись, чтобы лучше рассмотреть скопления багровой жидкости, уже начавшей засыхать, Карла заметила металлический блеск в выбоине плитки. Вздохнув, инспектор опустилась на колени и, как можно ниже пригнувшись к полу, попыталась рассмотреть нечто, привлекшее ее внимание. «А вот и орудие убийства!» - торжествующе произнесла девушка, после чего, попросив коллег упаковать найденный нож, приступила к самому важному этапу – осмотру жертвы.

«Мужчина сорока пяти лет, ничего особенного. Чем он мог помешать убийце? Или же убийство было вовсе не преднамеренным?» - Карла склонилась над телом, пристально его разглядывая. Вид крови больше не вызывал отвращения, как несколько лет назад, когда девушка только-только поступила на службу в департамент Нью-Йоркской полиции. Тогда юная и впечатлительна девчушка боялась осматривать тела жертв, но делать это приходилось. Преодолевая отвращение, за несколько лет Валенти научилась перебарывать всю неприязнь и оставлять эмоции вдалеке, занимаясь на работе – работой, а уж вне нее – остальным. «Три или четыре удара в грудь, в область сердца» - заметила полицейская при дальнейшем осмотре, - «Больше ничего нет».
Решив, что осмотр уборной подошел к концу, инспектор Валенти поставила перед собой следующую задачу – осмотреть столик, который занимал подозреваемый. На первый взгляд ничего особенного не было – тарелка с недоеденной картошкой, полупустой стакан и чашка кофе. «Он был не один? Странно, но откуда тогда взялась вторая чашка?» - что-то не складывалось так, как казалось детективу поначалу. Решив уточнить этот факт у официантки, которая терпеливо ожидала допроса через столик от Карлы, та продолжила свое занятие. На сидении девушка также заметила кровь, что только подтверждало догадку о ранении убийцы и рушило предположение, что это дело будет относительно простым. Окончательно распалась вся казавшаяся легкость этого дела тогда, когда под сиденьем детектив обнаружила старую, потрепанную книжицу, которую, несомненно, читал подозреваемый. ««Буря», Шекспир», - девушка задумалась, потерев подбородок, - «Странный выбор для убийцы. Нет, это дело вовсе не так просто, здесь все не так, как казалось поначалу. К нему нужно приступать со свежей головой, - девушка бросила взгляд на Тайлера, отчаянно скрывающего зевоту, и, подойдя к напарнику, произнесла:
- Скоро уедем, только допрошу официантку. Попроси Гаррета забрать все улики, в общем, разберитесь тут немного. Можешь сделать себе кофе, если совсем засыпаешь, - понимающе улыбнувшись, Карла присела за столик, занятый официанткой, и обратилась к ней.
- Извините, Кейт, - тронув женщину за плечо, детектив представилась, - Меня зовут Карла Валенти, я буду вести это дело. Вы не могли бы ответить на пару вопросов?
Женщина подняла вверх заплаканные, красные глаза и, осмотрев инспектора, сдавленно ответила, стараясь успокоиться:
- Да, конечно. Спрашивайте.
- Вы знали убитого?
- Да, его зовут…звали Джон, Джон Уилкс, - официантка сглотнула, словно у нее в горле был ком, и продолжила, - Он часто заходил сюда, был достаточно милым. О Господи, почему это произошло, - вздохнула женщина.
- Этим вечером он был один? Он разговаривал с подозреваемым?
- Нет, они не говорили. Они навряд ли были знакомы.
- Понятно, - вздохнула полицейская, - А вы не заметили странностей в поведении подозреваемого? Может быть, с ним что-то было не в порядке?
- Нет, то есть…да, знаете, когда я подошла и спросила, хочет ли он что-то еще, он сидел и смотрел прямо перед собой, странно так, - официантка пожала плечами.
- Он заказывал кофе?
- Нет, точно нет, - уверенно ответила женщина.
- Плохо, - пробубнила себе под нос инспектор, поняв, что паззл распадается на мелкие, разрозненные кусочки. – Вы сможете его опознать?
- Никогда не забуду его лица, - твердо произнесла Кейт, но выглядела она настолько испуганной и усталой, что Валенти поняла, что большего от допрашиваемой она не добьется.
- Хорошо, спасибо вам большое, - поблагодарила детектив, вставая, - Маккарти проводит вас домой, - махнув рукой старому полицейскому, Карла отошла к напарнику.
- Тайлер, я закончила. Жди у машины, я только проверю запасной выход и подойду.
Афроамериканец недовольно, но вместе с тем облегченно вздохнул, направившись к выходу. «Неугомонная, но, слава Богу, мы уезжаем. С нее сталось бы тут до самого утра всех продержать».
Толкнув тяжелую дверь, девушка оказалась на улице. Достаточно быстро осмотревшись и поняв, что ничего интересного вокруг не было, инспектор задала пару вопросов бездомному мужчине, сидевшем в обнимку с бутылкой дешевого портвейна, дешевле некуда – наверняка стащил из ближайшей лавки. Ничего нового он не сообщил, ровным счетом ничего. Пожелав бедняге найти местечко потеплее, Валенти вернулась к машине. В салоне было тепло и уютно, клонило в сон.
- Поехали, не то ты прямо за рулем заснешь, - предложила девушка, добавив, - Я нашла все, что хотела.
Ответом был смачный зевок, подтвердивший слова девушки. Стараясь не заснуть на ходу, полицейские направились по домам.

[LLilian]

У тебя хороший язык) Приятно читать.

Не переживай, что тема малочитаема - литература тут не в почете, как и темы, не касающиеся ТР.

[Mooshmoola]

Приятно читать.

похоже, тебе одной

[Mooshmoola]

Глава 3

Я снова оказался в туалете забегаловки, на этот раз у зеркала. Мужчина стоит ко мне спиной, справляя нужду и не обращая ни на что внимания. Я не хочу идти к нему – тело не слушается. Все ближе и ближе – стоящий оборачивается. Лицо перемазано кровью, губы искривлены в страшной гримасе. Я кричу, закрывая глаза и на миг проваливаясь в темноту.

- О Господи, это был всего лишь кошмар, - с облегчением выдохнул я, поняв, что нахожусь в собственной спальне.
Ветер колыхал занавески, впуская морозный воздух – в комнате почему-то нестерпимо душно. В относительно хорошем (после кошмаров-то) состоянии я сел на кровати, удивившись тому, что головной боли не было. Поставленный диагноз – мигрень – преследовал меня уже больше двух лет, но сейчас она, на счастье, отступила. Однако возвращение болезни было стремительным. Кое-что заставил меня вскочить с постели.

Я с ужасом осмотрел кровать – подушки и простыни были измазаны засохшей за ночь кровью, без сомнения, моей. Значит, все произошло на самом деле. Значит, я действительно был убийцей – убийцей поневоле. Посмотрев на руки, я почувствовал невыносимое желание расчесать покрасневшие, воспаленный узоры, разодрать кожу в кровь. Но чуть приглядевшись, можно было разобрать, что узор складывался в причудливый рисунок змей с двумя пастями, широко раскрытыми. На каждом запястье я вырезал по змее. Что это могло означать, я не понимал.

Подойдя к окну, я раскрыл его еще шире и подставил руки и лицо дуновениям январского ветра. Это отрезвляло, прогоняло остатки сна и навевало нужные мысли. Продолжать ходить на работу, общаться с коллегами. Так же, как и всегда. Банк, в котором мне посчастливилось работать уже больше пяти лет, был достаточно известным и процветающим, работа была пусть и ответственной, но любимой. Погружаясь с головой в работу с компьютером, пытаясь вникнуть в сложные системы, я откровенно кайфовал, получая удовольствие от этого занятия. Мой сосед по кабинету не был столь увлечен работой, но тем не менее, был весьма неплохим пареньком, не лезущим не в свое дело. Потому соседство с ним не помешало бы мне думать о произошедшем.
- Черт, почему я так спокойно думаю об этом сейчас? – непроизвольная фраза вырвалась, удивив меня самого. – А, правда, почему так спокойно?

Я убил человека – не из-за чего-то, просто лишил его жизни, черт знает почему. Я словно схожу с ума – это видение в зале забегаловки, сон, от которого я проснулся в поту, частичная потеря памяти. Не хватало того, чтобы тело перестало мне подчиняться и я превратился в сумасшедшего убийцу. «Нет, я не убийца и не псих, я просто пока не могу понять, что за чертовщина произошла вчера. Но я разберусь, обязательно разберусь. Я сейчас надо действовать», - размышления ничуть не успокаивали, наоборот, лишь прибавляли неуверенности в себе. Упрямец, я продолжал думать все о том же: «Вести себя естественно, не привлекать внимание – и думать, вспоминать. Это единственное, что я могу сделать. Быть может, Маркус мне поможет, но рассчитывать приходится только на себя». Таким образом, выбрав наиболее правильный, как мне тогда казалось, образ действия, я достаточно быстро убрал комнату, высыпал в ладонь горстку таблеток от мигрени – она началась, стоило мне только вспомнить вчерашнее, и вышел из комнаты.

Стоило мне только оказаться в смежной с кухней гостиной, в голове словно что-то взорвалось. Я схватился за виски, почувствовав тошноту, ноги задрожали. Тело подводило меня, сговорившись с разумом.

Удар, удар, удар. Три резких взмаха рукой, противное чавканье, сопровождающее погружение ножа в кровь, бульканье последней на губах мужчины. Я весь в крови, его и своей крови, и мне страшно.

- Это все таблетки, все эти проклятые таблетки и мигрень, - сквозь стиснутые зубы выдохнул я, прислонившись к стене. Под ногами что-то мешалось. Это была рубашка, грязная, мятая, словно в ней я прополз через весь континент на животе. Но кроме грязи на некогда белой ткани бурели пятна засохшей крови. Все еще пошатываясь, я забросил находку в пасть стиральной машинки и облокотился на раковину. Капля крови скатилась по руки, прочертив бледнеющий к низу след на выбеленной поверхности. «Нужно забинтовать руки. В таком виде не работе я появиться не могу. Все, Кейн, приходи в себя, принимай душ и собирайся работать», - уговаривал я себя, уже стоят под тугими, холодными струями душа. Никогда не понимал тех людей, что любят горячий душ. Никакого удовольствия, вода раздражает кожу, обжигает, после ходишь алее помидоров, что лежат на прилавках каждого супермаркета. То ли дело холод – приводит в чувство, голова сразу начинает соображать. В конце концов, по утрам именно эта прохлада приводит в чувство сонный мозг. Стоит ли говорить, что после душа я почувствовал себя намного лучше?

Снова подойдя к раковине, я открыл зеркальный шкафчик и достал оттуда скрученный в рулон эластичные бинты. Занимаясь боксом, просто так, для удовольствия и расслабления, я всегда держал небольшую аптечку под рукой. Сегодняшний день, правда, был первым, когда она мне действительно понадобилась. Я надеялся, что этот день также будет последним. С трудом – а не очень-то удобно самому себе перематывать руки, особенно если до этого подобные занятия не практиковал, - я все-таки остался доволен результатом. Однако захлопнув шкафик, я пожалел, что вообще проснулся этим утром.

Мужчина, лицо в крови – прямо за спиной. Он смотрит на меня осуждающе, с укором. Кажется, что он что-то скажет – меня буквально парализует. Я едва нахожу в себе силы отвернуться.

Никого, кроме меня, в ванной не было, и не могло быть. Словно я сходил с ума, голова, несмотря на таблетки, давала о себе знать настойчивой болью, лишь на немного приглушенной лекарствами. Быть может, они просто переставали действовать со временем. Кто знает. Мне давно стоило перестать употреблять эти таблетки, ведь они вполне могли оказаться причиной, по которой я потерял над собой контроль и убил того человека. Эта версия казалась наиболее вероятной, куда более вероятной, чем то, что я чувствовал, словно кто-то управляет мной. Словно кто-то удерживал меня за нити, повелевая действовать тем или иным образом. В любом случае, какая из версия не пришла бы в мою голову, тогда я просто хотел одного – оказаться вне дома как можно скорее.

Прослушав на автоответчике сообщение брата, предложившего встретиться в парке – в «нашем» парке – я задумался. С одной стороны, я и Маркус не общались уже почти два года. В основном, в этом была моя вина – я работал как проклятый, и даже в самые редкие встречи с братом старался как можно скорее их завершить. Вероятно, все дело было в его образе мышления. Маркус, будучи всего на три года старше меня, мыслил, как древний старик. С его профессией это было неудивительным – он подался в священники, оставив прошлую жизни позади. Честно сказать, и в прошлой-то жизни ничего выдающегося он не совершил, да и навряд ли это когда-либо произойдет. Но вопреки всему, брат оставался единственным человеком, кому я мог довериться полностью, рассказать все. Мне стоило быть терпимее и попытаться объяснить ему все так, как это было.

Спустя несколько минут я был готов выходить – оставалось только найти ключи, который я вчера дел непонятно куда. Вспомнить никак не получалось, а потому я просто обшаривал всю квартиру. Рядом с диваном, как мне показалось, что-то валялось – я наклонился, кровь прилила к голове и снова…

Коридор – коридор на моем этаже. Дверь в квартиру – там человек в форме. Полицейский. Он стучит, дверь почему-то открывается сама. Я вижу самого себя его глазами – ошарашенный, с изрезанными руками, окровавленная одежда лежит на полу, и коп, без сомнения, видит это. «Руки!» - сквозь зубы рычит он, доставая оружие.

Я резко выпрямился, виски снова кольнуло болью. «Что это значит, что за видения?» - нервно выдохнул я, старательно давя пальцами на виски. Можно подумать, это могло как-то помочь. Нет, с того самого момента, когда я пришел в себя после убийства, помочь мне могло только чудо, на которое я и не смел надеяться. А поэтому лишь продолжил искать ключ, проклиная все.
Искомый предмет обнаружился на столе, странным было то, что я его не замечал. Недовольный, я зажал холодный металл ключа в ладони и направился к двери. Остановил меня стук – стук, и знакомый голос, до сегодняшнего дня который я не мог слышать.

« Мистер Кейн, откройте дверь. Полиция Нью-Йорка». Я почувствовал, что ноги снова дрожат, уже который раз за день. Но делать было нечего, и я, собрав всю волю в кулак, повернул ключ в замочной скважине. «Держись, Лукас».

[Lexa]

хм..интересный рассказ
И действительно, читать приятно, ты молодец!

[Мышка]

Меня очень заинтриговало

[Mooshmoola]

Спасибо :3
правда времени катастрофически не хватает, но я стараюсь не забрасывать все)

[Mooshmoola]

Глава 4

Облачка пара мгновенно растворялись в воздухе, стоило им только появиться; снег противно скрипел под ногами. Мне никогда не нравился этот звук - надсадный, он резал слух. Место, где мы по обыкновению встречались с Маркусом, было уже близко, оставалось лишь обогнуть небольшой замерзший пруд. Но вам, наверняка, стало интересно, как я избежал встречи с полицейским, и что из этого вышло? Впрочем, даже если никакого интереса это не вызывает, я все равно объясню.

Копа вызвали мои соседи, люди, обыкновенно совершенно спокойно относившиеся к любому шуму, доносившемуся из моей или соседних квартир. Однако ночью, по словам полицейского, я (а никого другого в квартире быть не могло) кричал, по-видимому, во сне. Удивительной показалась мне забота соседей, которые, сами того не зная, заставили меня хорошо понервничать. Копу я соврал, что порезался стеклом, когда пытался повесить одну из картин, которых, благо, после переезда со старой квартиры оставалось множество. Не знаю, насколько убедительно прозвучали мои слова, но вид перемотанных по локти рук должны были уверить мужчину в том, что я не врал. Быстро пройдя по квартире под предлогом «осмотреться и проверить, все ли в порядке», полицейский выдавил из себя извинения и ушел. У меня тогда словно гора с плеч свалилась, и, недолго собираясь, я вышел на встречу с братом.

Я уже заметил его фигуру; Маркус кутался в плащ, смотря в противоположную от меня сторону. Ускорив шаг, я подошел ближе и поприветствовал брата:

- Доброе утро, Маркус, - попытавшись улыбнуться, я заметил в глазах брата, сверкавших за продолговатыми линзами очков, радостные искорки; улыбка моя, должно быть, получилась естественной.
- Я очень рад тебя видеть, - брат улыбался, чуть смущенно, - Сколько мы не виделись – два года?
- Пожалуй, так, - коротко ответив, я приступил к главному, - Маркус, я попал в крайне серьезную историю, - тяжелый вздох, - Я убил человека.

Брат чуть отшатнулся, словно его толкнули в плечо; лицо его исказилось.

- О Боже, Лукас, скажи, что это неправда, - настолько банальная фраза, что ее впору было слышать лишь в типичном триллере. К сожалению, моя жизнь с недавних пор начала напоминать триллер, так что какова жизнь, таковы и фразы.
- Послушай, Маркус, - перебил причитания брата я, пожалуй, слишком резко, - Это произошло прошлой ночью. Я помню, как зашел в закусочную, сидел там, а потом… Потом я словно потерял сознание, а пришел в себя уже рядом с убитым мужчиной, - я старался говорить быстро, но тихо, чтобы не дать брату вставить и слова – он бы обязательно сбил меня с мысли, развел панику, - Но я, понимаешь, я этого не совершал. Мной словно кто-то управлял, я чувствовал, что нахожусь в своеобразном трансе.

- О Боже мой, - снова запричитал Маркус, сжав щеки ладонями, - Лукас, может быть ты принимал что-то, какие-то наркотики? Ты пил что-то?
- Маркус, ты же знаешь, что я не, - категорически резко помотал головой я, выставив перед собой руки. Тут же в голову пришла идея.

Я аккуратно завернул часть рукавов, показывая брату забинтованные запястья.

- Видишь? – я указал головой на бинты, - Я зачем-то изрезал себе руки перед тем, как убил того несчастного. Ты думаешь, что я стал бы делать это специально? Я видел все, что делал, со стороны. Если бы я мог, то прекратил бы то безумие – но я видел не только себя, Маркус, - мне казалось, или мой голос снова начинал дрожать? – Я видел мужчину, и тогда, и ночью, в кошмарах. Он был в странном плаще, холщовом, вокруг сотни свечей. И еще девочка, маленькая девочка. У нее было такое пустое лицо…

- Лукас, может быть, тебе стоит обратиться за квалифицированной медицинской помощью? Эти видения…Может быть, ты просто сходишь с ума?

- Я не псих, Маркус, - смешно, но интонация, с которой я буквально выкрикнул эти слова, говорили об обратном, - Столько лет прошло, а ты так и не научился меня слушать. Ладно, извини меня. Я выясню все сам, чего бы мне это не стоило. Я пойду.

Брат, чуть замявшись, порылся в карманах пальто и протянул мне – о нет, опять, - очередное распятие, прикрепленное к деревянным бусам.

- Хорошо, но Лукас, пожалуйста – возьми. Это поможет тебе.

Я улыбнулся про себя. Уже который раз Маркус пытался вручить мне что-либо, связанное с его верой. Хотя на этот раз я не стал возражать, с обреченным вздохом приняв своеобразный подарок. Улыбка на лице брата немного приподняла настроение. Он смущенно попрощался, и, не оглядываясь, быстрым шагом ушел. На какой-то момент в голове промелькнула мысль – а не ошибся ли я, доверившись ему? Впрочем, эту версию я сразу возвратил в разряд наиболее глупых – брату можно было открыться, и мне даже не стоило сомневаться в нем.

Я пошел в сторону метро – чтобы добраться до подземного перехода, нужно было снова обогнуть пруд. Дорожка была утоптанной множеством прохожих, снег на ней скрипел не так отвратительно, как прежде. Я надеялся, что остаток дня произойдет без приключений, однако судьба распорядилась иначе.

Перед глазами уже привычно потемнело, и когда картина вновь прояснилась, я увидел, как по кромке льда, там, где не было ограды, балансируя, шел мальчик, один из тех детей, что играли в снежки неподалеку. Пара секунд – и он падает, нелепо размахивая руками, кроша тонкий лед. Почти сразу его голова скрывается под водой.

Ко мне возвращается осязание мира, земля под ногами больше не шатается. Понимая, что я сейчас увижу, я открываю глаза – да, ограды нет на одном участке возле льда, и тот самый мальчик в темно-синем пуховике уже машет руками, стараясь удержать потерянное равновесие. Я делаю шаг, еще шаг – он падает, лед ломается с треском, поглотившим крик ребенка. Я был готов броситься вперед, не думая, что сам могу пострадать – я и сделал бы так, не попади в мое поле зрения двое. Полицейские. Теперь мне казалось, что они повсюду, преследуют меня и ждут проколов. Только в это раз все было во стократ серьезнее – в одном из усатых мужчин я узнал вчерашнего копа из закусочной, и у меня не возникло сомнений, что он без труда узнает меня.

Все же я нашел в себе силы броситься на помощь мальчику, так как я чувствовал, что взяв одну жизнь, я смогу хоть немного искупить вину, спася другую жизнь, тем более – ребенка. Наспех скинув куртку, я бросился в воду. Ледяная вода сковывала движения, тело словно застыло, мне было тяжело двигаться и во много раз тяжелее вытаскивать на поверхность мальчика, потерявшего сознание. Мне казалось, что я замерзну прямо там в проруби, и там же умру. Впрочем, такая перспектива вовсе не была плохой, но меня вместе с мальчиком вытащили полицейские и простые люди, уже успевшие набежать черт знает откуда. Я, сам толком не отдышавшись, пытался делать мальчику непрямой массаж сердца. Дрожа всем телом, на холодном ветру, я не знаю, как это получилось – но ребенок пришел в себя, отплевываясь от воды и в ужасе озираясь вокруг. Толпа гудела, беспокойно, восторженно. «Этот парень просто герой, вы видели, он прямо в воду бросился», «Эй, ты в порядке?!», и прочие возгласы пролетали мимо ушей. Я нашел куртку, натянул на мокрое тело и, резко вскочив, почти бегом направился в сторону дома – в таком виде на работе появляться было, собственно говоря, нельзя. К тому же одежда начала застывать на теле ледяной коркой. Но прежде чем я покинул парк я заметил, что в лице усатого полицейского промелькнуло узнавание. Однако он, проводив меня взглядом, ничего не предпринял. «Почему он не сделал ничего?» - это вопрос мучил меня по пути домой вместе с немыслимым холодом. Однако, несмотря на все обстоятельства, я чувствовал, что на душе было не так тяжко, как прежде. Может, я искупил свою вину, частично очистил свою совесть, спася жизнь этому ребенку? Я не знал, и чувствовал, что с каждой минутой путаюсь все больше и больше, как муха, попавшая в полупрозрачную паутину.

[Mooshmoola]

Глава 5

Тяжелая металлическая дверь главного хода в полицейский участок негромко хлопнула, впуская в здание вместе с ледяным воздухом съежившуюся от холода фигурку. Потирая руки, покрасневшие от холода даже в флисовых перчатках, Карла Валенти направилась к посту охраны, где каждый входящий проходил привычную процедуру записи входа-выхода. Дак, бессменный служащий участка, оживленно болтал с одним из уборщиков, но, заметив знакомое лицо, радушно пробасил:
- Доброе утро, Карла!
Инспектор вяло улыбнулась, подавив отчаянно рвущийся наружу зевок.
- Доброе, Дак. Тайлер еще не пришел? - вопрос этот, честно говоря, давно уже можно было считать риторическим. Напарник полицейской регулярно просыпал работу, иногда балбесничал, и лишь то, что он действительно был внимательным и относительно ответственным работником, спасало его от увольнения.
Охранник покачал головой, усмехнувшись:
- Если ему удалось прошмыгнуть мимо меня, то, пожалуй, он уже пришел. Но этого еще никому не удавалось, - охранник прищурился, стараясь разглядеть хоть какую-то реакцию на своеобразную шутку на лице инспектора.

Та недовольно закусила губу. "Срочно нужно позвонить ему. Того и гляди, скоро придется по утрам вместе будильника звонить этому оболтусу". Кивнув головой в знак того, что разговор был закончен, Карла прошла мимо мужчины, продолжившего непринужденную болтовню с уборщиком, и, быстр поднявшись по парадной лестнице, свернула к неприметным двойным дверям - входу в "главный" рабочий зал.

Большая часть рабочих мест была занята, но деятельности замечено не было. Инспектор была недовольна всем, казалось, с самого утра, когда поняла, что после четырех жалких часов сна мозг отказывался нормально работать, когда выпила две большие кружки крепкого кофе без сахара, обычно помогавшего и в конце-концов поняв, что обычно закончилось. Что-то изменилось, и Валенти никак не могла понять, что именно. Потому-то и сердилась она на весь мир, а сейчас, быстрым шагом пройдя почти что до входа в личный кабинет, уже придумав, как отчитать нерадивого напарника, внезапно была сбита с мыслей знакомым голосом:
- Эй, Карла, - негромко, но отчетливо произнес Гаррет, вставая из за стола и схватив в охапку стопку бумаг, - Подожди.
Инспектор обернулась, сонным взглядом осмотрев коллегу.
- Снова не выспалась? - понимающе спросил мужчина, отметив некую несосредоточенность во взгляде Валенти.
- Вот помру, тогда и высплюсь, - полуворчливо-полушутливо ответила полицейская, - Это по тому убийству, - скорее утвердила, нежели спросила она, указав на бумаги в руках коллеги.

Договорившись обсудить результаты многочисленных тестов-анализов-экспертиз, Валенти наконец зашла в кабинет и повесила дубленку на стенной крючок. Казалось, холод улиц через любую щель старался проникнуть в здание и выморозить все изнутри. Карла поежилась и заварила себе крепкого чая; кофе закончился, а согреться было надо. Поставив чашку на стол, инспектор отточенным движением набрала номер напарника и, углубившись в прочтение электронной почты, стала считать длинные гудки, ожидая ответа.

***************

Трезвон мобильника разорвал сладкую полуявь сна Тайлера, немало помешав и девушке, свернувшейся клубочком рядом с ним.
- Да-а-а? - заплетающимся после сна языком ответил полицейский, уже догадываясь, чей голос сейчас начнет отчитывать его и ругаться так, что услышит даже Сэм.
- Тайлер, дорогой, - голо Валенти был чересчур мягким; девушка под боком Тайлера поморщилась, - Ты смотрел на часы? - резкая смена интонации, голос напарницы теперь был холодным и острым.
- Черт, - сквозь зубы ругнулся парень, на ходу натягивая одежду и пытаясь привести себя в порядок.
- Шевелись, - быстр добавила напарница, пояснив, - Скоро придет та официантка, Кейт, будешь составлять фоторобот. И еще нас ждет Гаррет с полностью готовыми результатами экспертиз, так что не заставляй меня ждать. И злиться, - в трубке зазвенели короткие гудки.

Тайлер, обреченно вздохнув, начал рыться в шкафу, превращая отностельный беспорядок в кошмарный бардак в поисках свитера. Устав наблюдать за копошением мужчины, девушка, до того пытавшаяся снвоа заснуть, встала и с недовольным лицом направилась на кухню, шлепая босыми ногами по холодному гладкому полу. "Я сварю кофе", - негромко произнесла она и, не дожидаясь ответа, скрылась в дверном проеме.

После спешных сборов Тайлер, выскочив на кухню, заметил нелюбимое выражение на, напротив, столь любимом лице девушки.
- Сэм, здесь холодно. Иди досыпай, - заботливо предложил полицейский, надеясь, что его пронесет мимо ссоры и рабочий день, уже грозивший начаться с недовольных упреков начальницы, не станет еще хуже.
Девушка подвинула чашку кофе с идущим от нее горячим паром и демонстративно отвернулась.
- Сэм, пожалуйста, - последняя надежда на мирное утро еще цеплялась за короткие волосы мужчины, стараясь не покинуть его разум. К сожалению, волосы оказались чересчур короткими.
- Тайлер, я устала постоянно жить в страхе, - начала привычную тираду Саманта, - Ты меня не понимаешь, но я постоянно боюсь, слышишь? Боюсь, что с тобой что-то случится, что может произойти что-то страшное. Меня тошнит от твоей работы и от этого города. Давай уедем во Флориду, возьмем на себя заботу о магазинчике моих родителей, начнем совершенно новую жизнь вне этой суеты и холода, - Сэм схватилась за руку любимого с таким отчаянием, словно он мог в ту самую минуту пропасть и не вернуться, - Пожалуйста.

Тайлер молча закусил губу. Каждый раз, почти каждое утро его девушка заводила один и тот же разговор, про ужасную жизнь в суетном, сером Нью-Йорке, про опасности работы полицейского и то, как она его любит. С одной стороны, парень понимал и принимал заботу возлюбленной, но с другой стороны, Тайлер все еще оставался ребенком в душе. Он жаждал справедливости, получал настоящее удовольствие от опасных погонь за преступниками, которых, к слову, почти что не было, и не собирался кардинально менять свою жизнь на ту, что казалось ему скучнейшей. Конечно, он мог высказать все, что думал, но тогда Сэм наверняка не выдержала бы и ушла. Потому, стараясь скрыть недовольство на лице, афроамериканец примирительно сказал:
- Сэм, - он старался говорить, скрывая раздражение; вечно что-то скрывать и прятать непросто, - Я еще не готов. Давай поговорим потом, ладно? Мне нужно идти, все ждут, - и, залпом выпив горячий кофе, обжегший горло, парень поцеловал любимую и покинул квартиру.

******************

- Итак, Гаррет, что у нас есть? - нетерпеливо спросила Валенти, все еще недовольно косясь на прибывшего минут пять назад напарника.
- Та чашка кофе, - без вступления начал полицейский, протянув полупрозрачный листок коллеге, - что была на столе подозреваемого. На ней удалось обнаружить только одни отпечатки пальцев, и, как ни странно это звучит, они принадлежат официантке.
- Но чашка полупуста, - заметила Валенти; напарник молчал, - С другой стороны, официантка кофе не пила.
- Да, не пила, - согласился Гаррет, продолжив, - Отпечатки, найденные на остальной посуде, принадлежат одному человеку, а то, что эти отпечатки совпадают со снятыми с ручки ножа, говорит о том, что убийца был тем самым мужчиной, - мужчина переложил еще пару распечаток, другие отдав Карле; та внимательно рассматривала заключения экспертов, - Самое странное заключается в том, что кровь, оставшаяся на лезвии ножа, не просто кровь жертвы. В смысле, там была не только она - убийца, видимо, поранился.
- То есть он порезал сам себя? - переспросил удивленный напарник, на что Гаррет хохотнул в ответ:
- Ну, недотеп в каждом деле хватает, - он собирался сказать что-то еще, но строгий взгляд Валенти и просьба помолчать, граничащая с приказом заткнуться, прервали поток слов.

"Либо убийца был слишком неопытен, либо нездоров по психической части. Что могло выбить из колеи обычного с виду человека, заставить совершить убийство? Деньги, но денег убийца не взял. Месть? - но они не были даже знакомы. Здесь замешано что-то другое, что-то более странное, - мысли путались, склеиваясь одна с другой, не желая выстраиваться в ровную, гладкую версию, - Навряд ли убийца был простаком и случайно поранился. Он слишком тщательно, слишком старательно заметал следы.Жертва сопротивлялась? Возможно, но маловероятно. Характер повреждений я еще не изучила, патологоанатом не раньше, чем через пятнадцать минут, но скорее всего, погибший был застигнут врасплох. Ох, слишком мало данных, слишком мало". Карла запустила пальцы в волосы, сжав виски.
- Карла, - аккуратно позвал Гаррет, - Книга, которую мы нашли, достаточно ценная, по-крайней мере, на вид.Она может привести нас к убийце, если, конечно, ее исследовать, а?
Словно очнувшись ото сна, Валенти согласно кивнула и, напомнив Тайлеру про официантку, что вот-вот должна была приехать, ответила, собравшись вернуться в кабинет:
- Спасибо, я возьму ее с собой, - девушка устало улыбнулась, добавив, - Гаррет, если узнаешь что-то еще, извести меня, ладно?

И, захватив несколько распечаток, инспектор направилась обратно в кабинет, где ее ждал остывший недопитый чай, кипа бумаг и мелькающая иконка "новое сообщение". Пришедшее от анонимного отправителя, оно порядком озадачило Валенти. "Дело Кирстена" - всего пара слов, тем не менее, распугавших все мысли полицейской, несомненно, были подсказкой. Но чьей?